Компания вела деятельность по монтажу и обслуживанию инженерных систем здания. После заключения договоров с заказчиками организация привлекала к работе 4 «работников» по договорам ГПХ.
В договорах с заказчиком были прописаны условия, что специалисты должны присутствовать на объектах или иметь возможность быстро прибыть, если будет такая необходимость.
Таким образом, отношения с работниками на ГПД у компании были длящимися, физлицам платили периодически. Договоры компания заключала с ними каждый месяц с апреля по октябрь 2018 года.
В договорах не были прописаны должности исполнителей, условия подчинения правилам ВТР, наступления дисциплинарной ответственности, соцгарантии и т.п. Кроме того, было указано, что расчет за работу происходит после принятия ее итогов и подписания актов, заказчик не включается в работу подрядчика. Все акты у субъектов имелись.
ФСС проводил проверку по взносам «на травматизм» за 2017-2019 годы. Работники фонда решили, что договоры ГПХ на самом дела маскировали трудовые договоры. Компании доначислили взносы, штрафы и пени на сумму больше 16 тыс. руб.
Организация подала иск в суд, который принял ее точку зрения (дело № А43-11502/2020). Суды заключили, что никаких характеристик, которые бы говорили о признаках трудовых отношений (трудовых договоров) не было. Выплаты, производимые каждый месяц, также не указывают на трудовые отношения.
Договор подряда имеет своей целью не постоянное исполнение работы, а получение конкретного результата для передачи его заказчику. Договор возмездного оказания услуг тоже заключается не для выполнения работы, а для выполнения конкретного задания для исполнителя. В судебной инстанции было решено, что заключенные договоры имели признаки «договоров оказания услуг или смешанных договоров, содержащих элементы договора подряда и договора возмездного оказания услуг». Никаких характеристик трудовых договоров не было выявлено (кассация Ф01-851/2021).